Ф
Так звали волшебную собаку, спущенную на Хью Маклеода Раасэйского, когда тот украл из эльфийского бруга волшебную чашу. См. также Кражи у эльфов.
[Мотив: F241.6]
Дж.Ф.Кэмпбелл в "Популярных сказках Западной Шотландии" (т. IV, стр. 298) описывает фахана (Глен-Эйтли сына Колина): "Одна рука из груди, одна нога из бедер и один глаз на лбу..." Далее Кэмпбелл сообщает больше:
Фахин был безобразен: из груди его росла одна-единственная рука, а на макушке торчал пучок щетины, и легче было гору выдернуть с корнем, чем согнуть эту щетину.
Дуглас Хайд нашел некоего безымянного фахана в ирландском манускрипте, и в предисловии к "У очага" (стр. xxi) очень живо описывает его:
И не долго он [Иоланн] был занят этим, как вдруг увидел дьявольскую перекошенную образину, и яростное и ужасное привидение, и мрачного отвратительного злодея, и угрюмого ненавистного негодяя; и вот каким он был: в жилистой руке своей он нес толстенную палицу, а на ней двадцать цепей, и на каждой цепи по пятьдесят железных шаров, и на каждом шаре – ядовитые заклятья; вокруг тела его были намотаны шкуры; один-единственный глаз горел посреди его черного лица, и одна-единственная голая, могучая, совершенно волосатая рука торчала из груди, и одна-единственная жилистая твердая нога держала его на земле, и короткий жесткий, темно-синий плащ из перьев защищал его тело, и уж точно был он больше похож на самого дьявола, чем на человека.
'Fay' – самая старая форма, в которой появляется слово 'fairy'. Обычно считается, что это – искаженная форма слова 'Fatae', Судьбы, которые в романской традиции стали менее грозными и умножились в числе. Слово 'fairy' изначально выглядело как 'fayerie', чары фей, и лишь позднее оно стало применяться к людям, владеющим этими чарами, а е к состоянию очарованности.
Феи-крестные из утонченных сказок Перро, мадам Д'Ольнуа и последующих авторов "Комнаты фей" представляют собой некоторую аномалию. Дикие эльфы по самой природе своей не могли бы явиться на христианское таинство; но существует глубоко укоренившаяся традиция их присутствия при языческом обряде именования. Именно в такие моменты являлись норны, парки и фортуны – праматери наших фей.
Волшебные сказки Перро были пересказами народных сказок, выполненными для читателей, принадлежащих к высшему свету, знакомых с обычаями двора, и в них подчеркивается роль придворных крестных для детей августейших и высокопоставленных особ. "Спящая красавица" – типичный пример королевских крестин, где на празднество приглашены влиятельные феи, а злая и безобразная фея обойдена и мстит за это. Параллель этой сказке можно найти в интерлюдии XIII в. "Jeu de Folie du Trouvère Adam de la Halle", в которой три феи, Аркиль, Морг и Мальор, приглашены на пир, устроенный в летнем павильоне на церковном дворе, и Мальор, обидевшись на то, что ей назначили недостойное ее место, награждает хозяина лысиной. Здесь, однако, речь идет не о крещении, а об языческом обряде, по древнему обычаю проводящемся во дворе церкви, месте, священном с дохристианских времен.
В народных сказках всех народов присутствует множество сверхъестественных покровителей. Иногда их роль исполняют животные, часто – дух убитой матери, иногда – старики или старухи по велению защитника главного героя, какими бывают порой духи источников, рек или гор. В большинстве таких историй сюжет примерно одинаков, различаются лишь ловушки. Идея фей, присутствующих при крещении, совершенно завоевала околоэльфическую литературу, и эта схема послужила основой для сказок Джорджа Макдональда, Е.М.Несбит, Эндрю Лэнга, миссис Болдуин и многих других.
[Мотивы: F311.1; F316]
Джемисон в своем "Шотландском словаре" упоминает об айрширском названии эльфа "фейн", и это название можно найти также в "Британской эльфийской традиции" Льюиса Спенса. В "Шотландском национальном словаре" Гранта, однако, оно возводится к "Поэтическим раздумьям" Дж.Трейна (1806), и предполагается, что это название, возможно, придумал сам Трейн как шотландский вариант английского "фей". Цитируемые строки выглядят так:
|
The story ran to ilka ane |
Округу облетел рассказ о том, |
В отсутствии других свидетельств, это название должно, вероятно, быть причислено к литературным. МакРитчи, в то же время, в своих "Свидетельствах традиции" предполагает связь с финами или фианами [Fians], которых он считает почти тождественными с пехами.
Феннель, или Финнен
См. Айне.
Фенодери, или Финнодери [Fenoderee, or Phynnodderee] (fin-ord-er-ree)
Существует приблизительно пять способов произношения имени этого существа, которое обычно считается мэнским брауни. В сущности, он исполняет все функции брауни, хотя сам больше похож на лоба-у-очага, которого Мильтон называет "косым чертом". Он рослый, волосатый и безобразный из себя, но обладает невероятной силой. Существует история (рассказанная Софией Моррисон в "Мэнских волшебных сказках") о том, как Фенодери, работая в Гордоне и повстречавшись раз ночью с кузнецом, протянул ему руку. Кузнец предусмотрительно протянул в ответ сошник плуга, который нес с собой, и Фенодери едва не погнул его, а потом довольно сказал: "Не перевелись еще на Мэне силачи!" Такие же истории рассказывают о старости Оссиана и о последнем из пехов. Любопытно, что это несуразное создание, как говорили, принадлежало некогда к ферришинам и было изгнано из Волшебной Страны. Он влюбился в смертную девушку, жившую в Глен-Алдине, и пропустил Осенний Праздник, чтобы пойти потанцевать с ней в Глен-Рашене. За это он был превращен в волосатое чудище и отправлен в изгнание до Судного Дня. Однако, он до сих пор испытывает теплые чувства к людям и делает для них всевозможную работу, когда нужна его помощь. В любом сборнике мэнских волшебных сказок найдется несколько историй о Фенодери. Похоже, что он – индивидуум, а не разряд, но иногда его путают с глашаном, мэнским хобгоблином, о котором уже почти совершенно забыли и который, в свою очередь, слился теперь с глаштин, существами совсем другого рода. Иные думают, что Фенодери не один, потому что он постоянно перебирался с места на место, будучи то обижен, то отважен подаренной одеждой. Кейтли приводит несколько историй, рассказанных Трэйном в его "Описании Мэна" (т. II, стр. 148). Именно он рассказывает об изгнании Фенодери. Он также сообщает о том, как Фенодери обиделся на фермера, который, выйдя на покос, сказал, что трава скошена слишком высоко. Услышав это, Фенодери бросил помогать фермеру и пошел за ним, вырывая корни травы из земли так яростно, что фермер едва спас свои ноги. Трэйн также приводит рассказ о подаренной одежде. Один джентльмен строил большой дом в Шолт-е-Вилле, у подножия горы Снэфилд. Камни были уже выломаны и лежали на берегу, и среди них – большой и красивый блок белого мрамора, который все каменщики вместе никак не могли поднять. Фенодери, однако, перенес и его, и все остальные блоки с берега к месту постройки за одну-единственную ночь. Джентльмен, желая вознаградить его, заказал ему прекрасный костюм. Фенодери брал предметы одежды один за другим и приговаривал:
|
`Cap for the head, alas, poor head! |
"Шапка на голову, бедную голову! |
И с этими словами он, плача, ушел.
София Моррисон рассказывает несколько другой вариант этого сюжета, в котором Фенодери работал на гордонских Радклиффов. Во время оно Фенодери поссорился с Большим Гордоном, фермером, из-за того, что у того изо рта выходило и тепло, и холод: он дул на пальцы, чтобы согреть их, и на кашу, чтобы та остыла. Но в конце концов он оставил Гордон из-за такого же подарка одеждой, и ушел с очень похожим стишком. В следующем месте ему пришлось немало потрудиться, загоняя зайца в загон вместе с овцами, как это случалось со многими хобами. В сказке Софии Моррисон Фенодери больше похож на боги, потому что однажды он пугал жену мельника в на мельнице в Глен-Гаррах, и та заставила его носить воду в решете, чтобы получить от нее пирог. По словам мисс Моррисон, у Фенодери есть также жена, с которой он ссорится на манер обычных великанов-камнеметателей. Здесь явно налицо какая-то путаница.
Уолтер Гилл во "Второй мэнской тетради" (стр. 326) перевел "Yn Folder Gastey", "Спорый косец", красивую песню о Фенодери:
|
Finoderee stole at dawn to the Round-field He was swinging wide on the floor of the meadow, He was lopping the blooms of the level meadow, The scythe that was at him went whizzing through all things, |
На рассвете пришел он [Фенодери] на Круглое поле И так на лугу замахал он плечами, Косил он цветы на лугу зеленом, В руке его серп свистел повсюду, |
Далее Гилл добавляет:
Финодери разделывался со своим yiarn mooar... мастерски, чего и следовало ожидать от существа, обладающего таким сложением, как у него. Более того, в те золотые времена, когда неблагодарный фермер еще не обидел его близ Св. Триниана, он помогал людям куда охотнее и энергичнее, чем после. Фенодери также был и более многочислен, или же вездесущ, и большинству крупных ферм посчастливилось иметь дело с ним. Как видно из песни, тогда он не стеснялся работать и на утренней заре, и почтенные селяне видели его в предрассветных сумерках, выглядывая друг у друга из-за плеча или прячась за развесистые ивы и вязы, окружавшие цветущие луга Куррах Гласс. В те дни, когда он еще не разуверился в мэнцах, он не только косил для них сено, но также сгребал его, относил, жал, складывал в скирды, вязал снопы и складывал их в копны, молотил, относил солому, пас овец и коров и перетаскивал целые возы камней и мусора по острову, как настоящий маленький великан. На свою работу он налетал, как стихийное бедствие, и делал твердую землю мягкой, а мягкую землю – водой, откуда и получили свое название Куррахи [Curraghs]. На сенокосе он подбрасывал скошенную траву до утренней звезды или до бледнеющей луны, не обращая внимания на услужливые предупреждения петухов с ближайшей фермы. Он мог за час скосить столько, сколько простой косец – за день, и в награду довольствовался лишь миской сливок. Ярость, с которой он молотил, напоминала ураган, землетрясение и Страшный Суд; цеп его растворялся в воздухе, темнеющем от взлетевшей соломы. Он был таким усердным пастухом, что порою забрасывал какую-нибудь дурную скотину за скалы; но взамен он пригонял в загон вместе с хозяйскими овцами диких коз, кошек и зайцев. Ибо он был исполнителем, а не мыслителем, сила его была в мышцах, а не в голове, а днем, когда ему следовало бы учиться в деревенской школе, он отсыпался после дневной работы, свернувшись в клубок в каком-нибудь своем укромном местечке на самом верху глена.
Судя по этому отрывку, Гилл допускает, что Финодери было много, а не один; но тогда история о его изгнании становится непонятной.
Дора Брум в "Волшебных сказках с острова Мэн" приводит совсем другую историю, в которой глупый человек вызывает Фенодери вылечить свою рыжую коровку. Фенодери появляется и исцеляет корову, но в конце концов уводит ее с собой. Любопытно наблюдать, насколько многие широко распространенные анекдоты, среди которых и несколько универсальных сказочных типов, рассказываются о Фенодери.
[Мотивы: F252.4; F381.3; F405.11]
Фер Дериг [Fear Dearig]
См. "Фир Дариг".
Саффолкское название эльфов. Их также называют фэйрисами или фрэйри. Камилла Гурдон в "Сельском фольклоре" (т. I стр. 36) цитирует выдержку из "Истории Саффолка" Холлингворта о маленьких ферьерах.
Стоумаркетские эльфы. Эльфы (ферьеры) навещали несколько домов на Таверн-стрит 80 или 100 лет тому назад. Они никогда не появлялись, если кто-нибудь находился поблизости. Люди часто прятались, чтобы подглядеть за ними, и некоторые их видели. Однажды большую компанию их видели у дровяного сарая на кирпичном заводе – они танцевали, пели и музицировали. Это был очень маленький народец, очень веселые маленькие существа. Но едва они замечали, что кто-то их видит, как они тотчас же исчезали. После их исчезновения на лестницах домов под ногами тех, кто их потревожил, загорались огненные искры, яркие, как звезды.
В том же источнике есть рассказ о ребенке, которого едва успели спасти от ферьеров, собиравшихся его похитить, и еще один – о женщине, которая нашла на месте своего ребенка подменыша, но, в отличие от общепринятой практики, была так добра к нему, что благодарные ферьеры каждое утро подкладывали в ее карман кусочек серебра.
Феришеры
См. "Ферьеры"
Шетландские и оркадские эльфы чаще всего зовутся троу, и про них рассказываются все обычные эльфийские и волшебные легенды. Иногда, однако, их называют "ферри"; но между этими двумя терминами не заметно никакой разницы, за исключением той, что "ферри" чаще используется как прилагательное, как в выражении ferry tuns, мелодии, подслушанные в эльфийских курганах или выученные у троу. В отрывках, процитированных в "Сельском фольклоре" (т. III стр. 20-30) встречается несколько упоминаний о ферри.
Мэнское название эльфийского племени; в единственном числе – "ферриш". Гилл считает, что оно происходит от английского "fairies". Во "Второй мэнской тетради" (стр. 217-18) он приводит список топонимов и названий растений, в которых есть слово 'ferrish'. Ферришин были отрядными эльфами Мэна, хотя видимых различий между ними и Слей Бегги, по-видимому, нет. Они не были столь аристократичны, как эльфы Ирландии и Уэльса, и имя их короля или королевы не известны. Они были маленького роста – как правило, три фута, по словам очевидцев, хотя иногда – всего фут. Они похищали человеческих детей и оставляли вместо них подменышей, как и другие эльфы, и любили навещать человеческие дома и мастерские, когда их обитатели ложились спать. Любимым их занятием была охота, и у них были свои кони и собаки. Собаки их, по описаниям, чаще всего были белыми с рыжими ушами, как и все эльфийские собаки, но иногда они бывали всех цветов радуги, красные, синие, зеленые и желтые. Охотники носили зеленые плащи и красные шапочки, что, вероятно, делало охоту чрезвычайно живописным зрелищем. Они слышали все, что говорилось вне стен домов. Ни один шорох не ускользал от их слуха, и людям приходилось остерегаться, чтобы не обидеть их невзначай.
Великое войско Ирландии, служившее Ард-Ри, Верховному Королю, которое достигло зенита своей силы и славы под предводительством Финна Мак Кумала [Finn Mac Cumhal], последнего и величайшего ее вождя. Историю Фианны и жизни Финна Мак Кумала, выписанную из древних манускриптов Ирландии, можно прочитать в "Богах и Воинах" леди Грегори, а также в "Silva Gadelica" О'Грэди. Очерк о рукописных источниках этих легенд содержится в "Лекциях о рукописных источниках древней истории Ирландии" профессора О'Керри. В "Ирландских волшебных сказках" Джеймса Стивенса, иллюстрированных Артуром Рэкхэмом, многим легендам придается восхитительный юмористический колорит.
Фианна была рыцарским орденом с требованиями еще более строгими, чем при Круглом Столе короля Артура. Эти требования подробно перечислены в "Богах и воинах" (стр. 169-70):
В те дни в Фианне Ирландии было семь раз по двадцать и еще десять вождей, и под каждым – трижды девять воинов. И каждый из них обязан был выполнять три обязательства: не забирать скота силой, не отказывать никому ни в скоте, ни в богатствах и не отступать перед девятью воинами. И ни один человек не принимался в Фианну, пока его племя и род не обещали, что даже если всех их перебьют, он не станет требовать отмщения за их кровь; но если сам он нанесет ущерб другим, то этот ущерб не будет взыскан с его сородичей. И никого не принимали в Фианну, пока он не выучит двенадцать книг стихов. А прежде, чем кого-нибудь принимали в Фианну, его закапывали в землю посреди поля по пояс со щитом и ореховым посохом в руках. И девять человек отходили от него на расстояние десяти борозд и оттуда разом все вместе метали в него копья; и если хоть одно копье ранило его, он считался недостойным Фианны. А после этого ему связывали волосы и пускали его бежать по лесам Ирландии, а вся Фианна гналась за ним, стараясь ранить, и вначале расстояние между ними было не больше одной ветви. И если воины догоняли его и ранили, ему не позволялось присоединиться к ним; и то же, если копье его дрожало в руке, или если ветви деревьев разрушали его прическу, или если он в беге наступал на сухой сучок. И Фианна не принимала его, пока он не перепрыгивал через палку на высоте его роста и не проползал под палкой на высоте его колена, и пока он не вынимал занозу из своей ноги ногтями на самом быстром бегу. Но если он проделывал все это, он становился одним из людей Финна.
Хорошую плату получали Финн и Фианна в те дни: в каждом краю по городу, в каждом доме щенка на воспитание с Самайна до Бельтана, и многое другое еще. Но как ни велика была плата, опасности и трудности их службы были больше. Ибо они должны были вылавливать и не пропускать в Ирландию грабителей и разбойников из-за моря и всякое зло. И трудиться им приходилось тяжко.
При этом королевском воинстве состояло великое множество друидов, врачей, менестрелей и музыкантов, гонцов, привратников, чашников и охотников, не считая пятьдесят лучших служанок в Ирландии, которые круглый год шили одежду для Фианны в рате на Маг Фемен.
Между Фианной и Туата Де Дананн существовало много связей: у многих воинов были эльфийские жены и невесты; главным музыкантом Финна был эльф Кну Дейреойл, "Орешек", человечек с золотыми волосами ростом около четырех футов, которого считали сыном Луга Длиннорукого; к ним часто присоединялся волшебный помощник, и на них постоянно нападали ужасные сверхъестественные ведьмы, великаны и чародеи. Фианна вела жизнь, полную наслаждений и опасностей, и так длилось, пока старость не одолела Финна, и его Фианну не постигли раздоры, ревность и убийства.
[Мотив: H900]
Одна из злых водяных демонов Верхней Шотландии. Маккензи в "Шотландском фольклоре и народной жизни" (стр. 233) выдвигает предположение, что Фиджел – это персонификация сплетенных болотных трав и водорослей. Она водилась в Лох-на-Фиджел в Гайрлохе, и считалось, что она заманивает людей и затягивает их под воду. Воин по имени Эвен [Ewen] напал на нее и победил ценой собственной жизни. "Эвен убил Фиджел, а Фиджел убила Эвена".
[Мотив: F420.5.2]
Фианы
См. "Фины"
Король эльфов Ульстера. Леди Уайльд, похоже, считает его королем мертвых. В "Ноябрьской ночи", рассказе из ее "Древних легенд Ирландии" (т. I), она рассказывает о том, как рыбак Хью Кинг, возвращаясь домой непредусмотрительно поздно в Ноябрьскую Ночь, попал на Эльфийскую Ярмарку и обнаружил, что все танцоры – покойники, которых он знал при жизни. Финварра и его жена подъехали на ярмарку в карете, запряженной четверкой белых коней. "Из кареты вышел величавый суровый джентльмен, весь в черном, и прекрасная леди с лицом, закрытым серебристой вуалью." В другой сказке, "Невеста Этна", Финварра предстает перед нами похитителем прекрасных женщин, что напоминает о средневековом Короле Орфео. Во втором томе есть другая история о Финварре – всаднике на черном коне, который одолжил одному из голуэйских Кирванов наездника, благодаря которому его конь выиграл большие скачки, а после того пригласил его отобедать в величественном замке – вероятнее всего, находившемся в Кнокма, эльфийском кургане Финварры – где Кирван постепенно узнал в великолепном обществе своих покойных ныне знакомых. Несмотря на то, что Кирван на банкете ел и пил эльфийское вино, он вернулся домой невредимым, в отличие от большинства смертных, нарушавших табу на эльфийскую пищу. Кирвана препроводили домой; лишь на запястье у него остался ожог от девушки, которую он некогда любил, и которая умерла незадолго до их свадьбы.
Краткие упоминания Финварры в "Эльфийских верованиях в кельтских странах" Вентца меньше говорят о его роли повелителя мертвых, чем о его территориальных владениях.
[Мотивы: F109; F160.0.2; F167.12; F184; F252.1]
Последний и величайший предводитель Фианны. Отцом его был Кумал [Cumhal] (coo-al) Мак Байшкне [Mac Baiscne], возглавлявший Фианну Ирландии и павший от рук сыновей Морны, которые претендовали на его пост. Мать Финна Муирне приходилась внучкой Нуаде из Туата Де Дананн и Этлинн [Ethlinn], матери Луга Долгорукого, отчего Финн по происхождению был едва ли не полубогом. После убийства Кумала мать отослала Финна на попечение одной друидессе, потому что сыновья Морны искали его, чтобы расправиться и с ним. Там, в тайном укрытии, Финн быстро учился, перебираясь из укрытия в укрытие и от учителя к учителю. Он стал сведущ в поэзии и приобрел два волшебных умения; находясь в обучении у поэта Финегаса, Финн случайно отведал мяса лосося мудрости и завладел его волшебным зубом, а также испил воды из источника луны, что дало ему пророческий дар. Наконец, обучение Финна завершилось, и в Самайн (sow-in) он отправился во дворец Верховного Короля на Темра [Teamhair] (tara). Верховный Король узнал Финна, благодаря его сходству с отцом, и, вложив ему в руки рог, что означало полную защиту, спросил его, кто он такой. Финн рассказал ему всю свою историю и попросил принять его в Фианну; это король ему позволил, ибо он был сыном человека, которому король доверял.
Чертог же Темры каждый год сгорал дотла – его поджигал эльф-музыкант по имени Айллен Мак Мидна, который играл музыку столь сладостную, что всякий, кто слышал ее, засыпал мертвым сном, а пока все спали, Айллен разжигал огонь, пожиравший весь дворец. В ту ночь король спросил у Фианны, не встанет ли кто из них на стражу, и Финн вызвался сделать это. Обходя дворец, он встретил старого друга своего отца, и тот дал ему волшебное копье горечи, запах которого был так остер, что мог разбудить любого. При помощи этого копья Финн сразил Айллена и навсегда отстоял Чертог.
Финн стал предводителем Фианны, и Голл Мак Морна, его начальник и злейший враг, добровольно подчинился ему и навсегда стал его другом и сторонником, хотя и продолжал ссориться со всеми сородичами Финна. Об их приключениях, об их собаках братьях Бране и Шкьолане, о рождении сына Финна Ойсина, поэта и воина, и о его старости рассказывают множество историй; также и о том черном дне, когда Финн выпустил сквозь пальцы живую воду, позволив Диармиду [Diarmuid] умереть, мстя за то, что тот невольно похитил Гранью, молодую невесту Финна.
[Мотивы: A511.2.3; A511.3; A524.1.1; A527.2]
Фины, или Фианы [Feens, or Fians]
Финн и его Фианна Фин в шотландской гэльской традиции превратились в Финна и Фейнне, и считалось, что брохи Фениев были выстроены именно ими. Как пишет Давид МакРитчи в своих "Свидетельствах традиции" и других работах, фины были угрским народом карликов, распространенным по Финляндии, Лапландии, Норвегии, Швеции, Дании, северной Германии, Англии, Шотландии, Ирландии и Уэльсу, которых победили и загнали под землю милезии или скоты. Это согласуется с древней традиционной историей Ирландии (см. "Туата Де Дананн") и МакРитчи превосходно подает ее, сопровождая массой доказательств, хотя он уделяет больше внимания тем фактам, которые подтверждают его теорию, чем тем, которые ставят ее под сомнение. МакРитчи вводит в эту канву также силки и роан – финов и финок в каяках из тюленьих шкур. Если следовать его теории, то придется отказаться от величественного образа Оссиана, возвышающегося на своем белом коне над измельчавшими людьми современности, и обратиться к низкорослому хитрому волшебнику, наделенному почти сверхъестественной физической силой; но им следует оставить их музыку, мастерство рассказа и золотые сокровищницы.
Фионн
См. "Финн".
Джеймс Баукер в своих "Сказках о гоблинах из Ланкашира" собирательно называет эльфов "фиорин". Это слово звучит, как кельтское, напоминая о мэнском "ферришин". Обозначаются этим термином эльфы маленькие, в зеленых курточках, обычно в красных шапочках, наделенные обычными для эльфов любовью к танцам и музыке. В описании Баукером эльфийских похорон (стр. 83), люди видят миниатюрные похороны Фиорин, сопровождаемые плачем и скорбными песнопениями; они несут маленький гробик, в котором лежит мертвец с открытым лицом. Двое зрителей этой церемонии с ужасом замечают, что лицо покойного – лицо Робина, младшего из двух; и через месяц Робин действительно погибает. Как ни печальна эта картина, Фиорин в нем, очевидно, сочувствуют людям, поскольку предупреждение, которое они послали Робину – человеку легкомысленному и упрямому – давало ему возможность исправиться и покаяться. Такие призрачные похороны в народной традиции часты, но устраивают их зачастую не эльфы. В "Эльфийских похоронах" Ханта в гробу лежит сама Королева Эльфов.
[Мотив: D1825.7.1]
Фир Болг [Fir Bholg] (fir vulag)
См. "Фирболги".
Фир Дариг, или Фир Йерега [Fir Dhearga] (fir yaraga)
О Фире Дариг Йейтс в "Ирландских волшебных и народных сказках" (стр. 80) пишет:
Фар Дарриг (fear dearg), что означает "Красный человек", по красной шапке и красной куртке, которую он носит, забавляется грубыми шутками, особенно – дрянными шутками. Этим он занимается, и более ничем.
Пример, который Йейтс приводит в сказке "Фар Дарриг в Донегале" (стр. 90-93) – вариант сюжета "Невезучий рассказчик", в которой человек, которому не удается сочинить на заказ рассказ, проходит через целую череду мрачных происшествий, которые оказываются впоследствии обманами, устроенными для того, чтобы в следующий раз ему было, о чем рассказать. В этой сказке Фар Дарриг описывается как рослый мужчина, "великан, ростом выше всех четверых". Фер Дериг [Fear Dearg] Мюнстера, согласно Крофтону Крокеру, был маленьким старичком двух с половиной футов ростом, носил алую остроконечную шляпу и длинный алый плащ, был сед и весь в морщинах. Он мог появиться и попросить погреться у огня. Отказать ему было очень дурной приметой. Ростом клурикаун Крофтона Крокера всего шесть дюймов. Существует также еще третий Фир Дариг – рыжий человек, который встречается в историях о людях, попавших в Волшебную Страну. Обычно его считают человеком, пленником в Волшебной Стране, и именно его помощь и советы помогают попавшему в беду бежать. Примеры можно найти в "Древних легендах Ирландии" леди Уайльд (т. I), "Эльфийская музыка" и "Эльфийская справедливость"; этот же персонаж встречается во многих шотландских историях.
[Мотивы: F233.3; F369.4; F375]
Фир Хлиш [Fir Chlis, the], или "Шустрики" ['Nimble Men'], или "Веселые плясуны"
Шотландское название северного сияния. Маккензи в "Шотландском фольклоре и народной жизни" (стр. 222) дает прекрасный рассказ о Фир Хлиш, отличая их "вечный бой" от более вредоносной деятельности Слуа. Ему лично рассказывали о "Шустриках", участвующих в битвах между кланами двух вождей, которые сражаются за обладанией красавицей-эльфийкой. Ярко-красное небо, на котором иногда видны огни северного сияния, называется кое-где "морем крови". Дж.Г.Кэмпбелл в своих "Суевериях Шотландских гор" (стр. 200) говорит, что кровь раненых, попав на землю и загустев, превращается в разноцветные камни, называемые "кровавыми камнями", которые на Гебридах известны также под названием "фуйл шьохер [fuil siochaire]", "эльфийская кровь". В Ирландии, как пишет Уильям Аллингхэм в стихотворении "Эльфы", духи, составляющие северное сияние, скорее и вправду "веселые плясуны", потому что старый король эльфов
|
Going up with music on cold starry nights |
С музыкой в холодные звездные ночи |
Согласно "Эльфийской традиции" Льюиса Спенса (стр. 58), Фир Хлиш считали теми павшими ангелами, чье падение завершилось еще до того, как они достигли земли. Христианская гипотеза о происхождении эльфов была особенно в ходу в шотландских горах, где каждый горец был теологом. В Саффолке северное сияние называют "Perry Dancers".
Первыми жителями Ирландии, согласно древним традициям, были фирболги, которых Туата Де Дананн одолели и загнали на западные острова. Фирболги, уродливые великаны, стали первыми эльфами Ирландии. Их и Туата Де Дананн можно сравнить с титанами и богами-олимпийцами Греции.
[Мотив: A1657.2]
Мэнская параллель шотландских фоморов. Как и они, Фоар – кидающиеся камнями великаны. Они отчаянно воруют скот, но при этом, похоже, не людоеды. Дора Брум в "Волшебных сказках с острова Мэн" рассказывает сказку, "Челс и Фоар", о веселом молодом скрипаче, которого Фоар поймал и утащил к себе домой. Можно было бы ожидать повторения истории с Полифемом, но Челс бежал от великана, поднявшись по дымоходу. О великане, который ездил на Джимми Косолапом, рассказывается немного сверх того, что он бросался камнями в свою жену, но в одной из "Мэнских волшебных сказок" Софии Моррисон есть полная история о Том-Тит-Тоте, в которой пряжу прядет великан по имени Моллиндрот [Mollyndroat]. Наградой за отгадку в этой сказке была спряденная шерсть. Моллиндрот – наименее жадный из всех гоблинов-прядильщиков.
Фодин Шехрайн [Foidin Seachrain] (fodeen shaughrawin)
См. "Бродячая кочка".
Раса демонов, безобразных и злых, с которыми пришлось воевать всем последующим покорителям Ирландии. Об их появлении нет никаких сведений, из чего можно сделать вывод, что они были там с самого начала, выживая во всех катаклизмах, сметавших волны последующих колонизаторов. Согласно "Книге завоеваний", первые безымянные жители Ирландии погибли в Великом Потопе. Затем пришли дети Партолона [Partholon], которые воевали с фоморами и были в конце концов уничтожены мором. После них приплыл народ Немеда, которому повезло с фоморами еще меньше, чем их предшественникам, поскольку фоморы поработили их и заставили каждый ноябрь отдавать им две трети своих детей и две трети всего скота. Наконец, в великой битве люди Немеда победили фоморов и убили их короля Конанна; но и сами они пострадали от войны так жестоко, что им пришлось покинуть страну. Затем пришли фирболги, которых не тревожили фоморы, но которые потерпели поражение от следующей волны захватчиков, Туата Де Дананн. Туата одолели фирболгов, но оставили им провинцию Коннахт. Они также конфликтовали с фоморами, но до определенной степени замирились с ними, вплоть до смешанных браков. В конце концов все-таки разгорелась война, и фоморы были окончательно разбиты во второй битве при Мойтуре [Moytura]. Среди теорий о происхождении эльфов есть и такие, которые предполагают, что эти последовательные волны завоевателей отражают конфликты между различными культами и религиозными практиками. Если это так, то фоморы представляют собой первобытную религию, включавшую в себя варварские человеческие и животные жертвоприношения.
Шотландские фоморы были расой великанов, не таких злых, как демоны Ирландии.
[Мотивы: A1659.1; A1659.1.1; G100.1; S262]
Термин, которым Кирк обозначает полезную сущность, которую эльфы забирают из пищи. См. также "Эльфийские кражи".
Сверхъестественное существо, живущее под скалой или в скале в Шотландских горах и пожирающее все молоко и крошки хлеба, попавшие на пол. Маккензи в "Шотландском фольклоре и народной жизни" (стр. 244) считает вероятным, что Фриджены [Fridean] были изначально теми существами, которыми совершались возлияния молоком на холмах Гайрлох, Росс и Кромарти. Он выдвигает также предположение, что весьма широко распространенная сказка о волынщике, который вместе со своей собакой решил осмотреть изгибы одной пещеры, да так и не вышел оттуда, хотя его музыка была слышна на поверхности земли на расстоянии нескольких миль, также связана с Фридженами. Собака вернулась без шерсти, как все собаки, повстречавшиеся с эльфами, и издохла, едва выйдя из пещеры.
[Мотив: V12.9]
В норфолкском и саффолкском диалектах слово 'fairies' выглядит как 'frairies'. Кейтли (стр. 306) приводит разговор с норфолкской девушкой о фрэйри. Он пишет:
Однажды мы расспросили девушку из Норфолка об эльфоведстве. Она сказала, что часто слышала и даже видела Фрэйри. Они одеваются в белое и живут под землей, где строят дома, мосты и другие сооружения. Она добавила также, что подходить к ним близко, когда они появляются на поверхности, небезопасно.
[Мотивы: F211.3; F236.1.3]
Фэйрисы, или Фарисеи [Farisees, or Pharisees]
Кейтли в "Эльфийской мифологии" (стр. 305) цитирует Бранда в подтверждение того, что "фэйрисы" – саффолкское название эльфов. Саффолкские дети путали фейрисов с упоминаемыми в Библии фарисеями. Бранд в "Популярных древностях" (т. II, стр. 503) пишет:
Не так давно мясник из-под Вудбриджа отправился к жене фермера купить теленка и, увидев, что, как он выразился, "животина вся в мыле", посоветовал фермеру подвесить к кормушке камень на веревке так, чтобы он почти касался головы теленка. "Потому как," – сказал он, – "на нем кажную ночь фэйрисы катаются, а камень их отгонит."
Обри рекомендует подвешивать над яслями самоточенный камень точно таким же образом, чтобы не дать эльфам заездить коней.
Фуа [Fuath] (foo-a)
"Фуахан" ['The Fuathan'] служило общим обозначением множества духов, как правило, зловредных и опасных, которые были тесно связаны с водой, лохами, реками, а иногда – морем. Дж.Ф.Кэмпбелл считает их водяными духами, хотя Дж.Г.Кэмпбелл утверждает, что это верно не во всех случаях; однако Маккензи в "Шотландском фольклоре и народной жизни" соглашается с Дж.Ф.Кэмпбеллом. Пелли был фуа, равно как и Фиджел, Шелликот, по меньшей мере многие из урисков и, вероятно, Наккилэйви, хотя последний в своем характере имеет много нижне-шотландских черт. Слово это теми, кто не видел его на письме и опирается лишь на его звучание, иногда пишется как "vough", "вох". Именно вохом была мать Броллахана в кэмпбелловском варианте сюжета "Немо"].
[Мотивы: F420.5.2; F470]
Диалектное название эльфов в Нортумберленде – "фэри", что пишется 'fary', но произносится словно бы с удвоенным "р". Кейтли цитирует несколько историй о фэри из "Настольной книги" Ричардсона, три об эльфийской мази, из которых одна – обычная история о повитухе для эльфов. В другой место повивальной бабки занимает доктор, а в третьей фэри подкидывают своего ребенка смертной женщине, и ворует мазь – и получает причитающееся наказание – не приемная мать, а ее муж. Четвертая сказка – сказка о "Ясаме", версия сюжета "Никто", у которого на наших островах насчитывается несколько различных вариантов.
