Е
Эльфы средневековых романов выросли из кельтской традиции волшебных героев, рыцарей и дам Мабиногиона, Дине Ши, которые сходились с милезиями в битвах и любовных историях; но поэты и драматурги елизаветинской эпохи вывели на свет новую линию эльфийской традиции. Частично это было вызвано тем, что подъем класса йоменов с наступлением XVI в. способствовал развитию литературы и породил новых писателей, перебиравшихся из сельской местности в город, как перебрался Шекспир, и несших с собой свои сельские традиции. Феи из романов становились со временем более похожими на светских дам, и хотя Спенсер все еще держался за них, они уже несколько устарели к тому времени. Классическая мифология была неисчерпаемым источником аллюзий, прекрасно знакомым каждому грамотному человеку, даже если он закончил лишь начальную школу в маленьком городке. Но о Марсе и Венере, о наядах, дриадах и нимфах было спето уже довольно; все ждали новой темы, и она пришла из английской сельской глубинки. В литературу вошли два основных типа эльфов: хобгоблины, к которым мы можем отнести также брауни и Пака, и маленькие цветочные эльфы, которые лучше всего изображены в "Сне в летнюю ночь", и по образу которых создавались якобинские эльфы. Эти эльфические писания появились в конце века, в час зенита драматургии.
Среди прозаиков характерный портрет эльфа типа хобгоблина дает нам Нэш [Nashe] в "Ужасах ночи":
Роббин-славные-малые, эльфы, феи, хобгоблины нашей старины, коих идолопоклонная древность и буйная фантазия Греции именовала фавнами, сатирами, дриадами и гамадриадами, шутили свои шутки по большей части в ночную пору. Тогда они мололи солод и получали за свои труды холщовые рубахи, танцевали кругами по зеленым лугам, щипали во сне тех девиц, что не подметали начисто свой дом, и прекаверзным образом сбивали с пути бедных путников.
Здесь Нэш с журналистской точностью высвечивает большинство тех моментов, которые привлекали внимание публики в то время: труды брауни и дареные рубахи, которые отваживали их, танцы в эльфийских кругах, любовь к порядку и чистоте и наказание за неряшливость, заманивание путников.
Шекспир включает все это – за исключением щипков, которые постоянно упоминаются в комедиях масок и стихах, но он добавляет также малый рост эльфов и их любовь к цветам, которая станет позже столь характерна для якобинских эльфов. Елизаветинская эпоха добавила в английскую литературу новое звучание, хотя мелодия эта и не была нова в традиции, она звучала еще у Гервасия Тилберийского и Гиральда Кембрийского.
[Мотив: F239.4.3; F261.1.1; F482]
